Закадровые тайны «Собаки Баскервилей»: Как на съемках кипели страсти вокруг Никиты Михалкова и… каши
Получайте на почту один раз в сутки одну самую читаемую статью. Присоединяйтесь к нам в Facebook и ВКонтакте.
К экранизации избранных произведений Артура Конан Дойла Игорь Масленников приступил в 1979 г. Успех первых двух фильмов не оставлял сомнений в том, что зрители ждут продолжения. Режиссер рассказывал: « В том, что мы взялись за «Собаку», виноват зритель, который не давал нам покоя: «Если уж взялись за Шерлока Холмса, то как вы можете пройти мимо такого шедевра, как «Собака Баскервилей»?» Происходило всё это в эпоху, когда зрители ещё писали письма. На ЦТ стояли целые мешки писем с требованием продолжения. Но надо признаться, на этот раз меня не пришлось уговаривать долго. Вступили в дело «мистические» числа. До этого мы сняли два фильма – по две и три серии. Потом рассудили так: хорошо бы закончить цикл двухсерийной «Собакой», красивыми цифрами – три фильма, семь серий. Но, как вы знаете, это был еще не конец. ».
В роли Генри Баскервиля режиссер видел актера Николая Губенко, но тот по каким-то причинам отказался от съемок. Роль Элизы Бэрримор досталась Светлане Крючковой, которая на тот момент снималась в фильме Никиты Михалкова «Родня». Она-то и подала идею Масленникову предложить сыграть сэра Генри Михалкову. Режиссер поддался на уговоры – и очень скоро об этом пожалел.
На «Ленфильм» Михалков приехал за 12 дней до начала съемок. Он прибыл не сам, а в компании своего друга – сценариста, актера и режиссера Александра Адабашьяна. Оба тут же начали себя вести как хозяева положения, как будто они сами собирались руководить всем съемочным процессом. Михалков объяснял Масленникову, как нужно снимать тот или иной эпизод, сам пытался режиссировать сцены со своим участием. Бессменный Шерлок Василий Ливанов, у которого отношения с режиссером не заладились с самого начала, не упустил шанса съязвить: « Ребята, давайте отпустим домой Масленникова! Ну что он тут сидит? »
Мириться с таким положением дел режиссер не был намерен. Годы спустя он вспоминал: « Поначалу я не мог понять, зачем Михалков привёз Адабашьяна. Когда мы начали снимать, они стали что-то обсуждать между собой, шушукаться. И тут я догадался: Михалков не доверяет мне как режиссёру! Помню, явившись первый раз на съемку, Никита со свойственным ему размахом стал жаждать крови. По натуре он всё-таки лидер и по призванию – режиссер. Раскомандовался: «Ты пойдёшь сюда, ты – туда. » Что же мне было делать? Я не деспот и не диктатор, но на площадке должен быть один режиссёр, иначе ничего хорошего не выйдет. Я рявкнул, и это произвело должный эффект. И они поняли, что я из себя что-то представляю. Михалков был счастлив. Потому что, кроме того, что он лидер и режиссёр, он еще и актёр, а актёру очень важно, чтобы у него был руководитель, чтобы его кто-то вёл и направлял, а он ни о чем не заботился – режиссёр всё придумает, всё подскажет. И вот Никита «поплыл» в этом счастье: «Так надо, скажи? Так надо стать? Туда поглядеть?» Так что лаской и из Михалкова можно сделать послушного ягнёнка ».
А чтобы энергию Адабашьяна направить в нужное русло, Масленников нашел занятие и для него – он отдал ему роль Бэрримора, на которую еще никого не утвердили. Решение было мудрым: после того, как Адабашьян тоже перешел в подчинение к режиссеру, ему уже некогда было обсуждать с Михалковым, правильно ли снимают фильм, – и он приступил к работе над собственной ролью. Масленников признавался: « Меня многие упрекали, что я пригласил его на роль: мол, это не в стиле картины. Но мне кажется, что его органика – бешеное, темпераментное начало – очень хорошо вписалась в эту историю. Адабашьян же являлся для него своеобразным амортизатором, противовесом. Вот я и воспользовался их собственной интригой – шушуканьем за моей спиной – и втянул обоих в общую игру ».
Нужно отдать должное этим двум возмутителям спокойствия – они не только блестяще справились со своими ролями, но и привнесли в них немало таких деталей, которых не было в сценарии. Генри Баскервиль приезжает в Англию из Америки, из другой культурной среды, и чтобы усилить контраст, режиссер решил нарядить его в волчью шубу и наделить развязными манерами. В противовес мясу и вину, к которым он привык, на столе у англичан была традиционная овсянка. Фраза невозмутимого Бэрримора «Овсянка, сэр!» стала крылатой. Адабашьян внес в эту сцену и свои коррективы. Он рассказывал: « Чтобы веселее было играть, мы, актеры, придумывали по ходу разные приемчики. Например, я играл в паре с Соломиным и предложил ему добавить во взаимоотношения наших героев перчика: как бы между Бэрримором и Ватсоном есть такой внутренний конфликт – доктор подозревает дворецкого, а тот в отместку недокладывает ему овсянки. Такого «противостояния» героев не было в сценарии, это полностью наша придумка ».
Вокруг овсянки на съемах разгорелись нешуточные страсти. Специально для фильма кашу варила ассистентка по реквизиту, и ее кулинарные способности оказались такими выдающимися, что обычное блюдо превратилось в шедевр. К концу съемок в павильон каждый день приходилось приносить еще одну кастрюльку для съемочной группы. А в перерывах между съемками к посуде с кашей приставляли охрану, чтобы она не исчезала раньше времени.
Адабашьян и Михалков помогали находить яркие краски для образов и другим актерам. Светлана Крючкова на момент съемок в фильме ждала ребенка. В это же время ее муж, оператор Юрий Векслер, оказался с инфарктом в реанимации. Эмоциональное состояние актрисы и так было нестабильным, а ее героине предстояло по сценарию все время рыдать. Чтобы не заставлять Крючкову лишний раз переживать стресс и не подвергать опасности ее ребенка, ей предложили произносить тот же текст не со слезами, а с улыбкой и смехом – другим полюсом истерики. Когда брата ее героини обвинили в совершении преступления, она улыбалась и начинала рассказывать историю, придуманную Адабашьяном: «Э то был настоящий ангел, он просто попал в дурную компанию… » Импровизация получилась очень удачной, и это оставили в фильме.
Больше всего сложностей возникло с главным персонажем этой серии – собакой Баскервилей. Она должна была наводить на всех ужас и выглядеть, как настоящий монстр. Перебрали несколько пород собак, даже пекинеса! В результате выбрали дога, облепили его светоотражающей лентой, наклеили сверху скелет. Но в итоге это смотрелось так, как будто в кадре был просто «бегающий скелет». Хотели покрасить всего пса фосфором, как у Конан Дойла, но кинологи запретили – это нанесло бы вред его здоровью. В итоге для собаки изготовили светоотражающую маску, а вместо фосфора сделали смесь из стирального порошка и светоотражающего покрытия. К тому же «монстр» оказался очень миролюбивым и не демонстрировал нужной агрессии. Дог стойко выдержал многочисленные дубли, пока удалось добиться желаемого эффекта, и стал любимцем группы.
Понравилась статья? Тогда поддержи нас, жми:
Источник
Как снимали «Собаку Баскервилей»
В продолжение поста «Подлинная история создания «Собаки Баскервилей» , рассказ о том, как снимали знаменитый советский фильм с И.Ливановым и В.Соломиным.
Премьера телевизионного фильма прошла субботним июльским вечером на первой программе всесоюзного телевидения. Замечательная постановка Игоря Масленникова, блестящая игра дуэта Ливанов-Соломин, интересная трактовка образа Генри Баскервиля — всё это сделало фильм любимым у миллионов зрителей
телепрограмма
К тому моменту, когда Масленников собрался снимать «Собаку Баскервилей», две предыдущие картины имели такой успех, что ему ничего не стоило собрать классный состав актёров. К Ливанову и Соломину добавились новые звезды: Никита Михалков, Олег Янковский, Евгений Стеблов, Ирина Купченко, Алла Демидова, Сергей Мартинсон. Актёрская сборная Москвы с удовольствием играла в Ленинграде.
«В том, что мы взялись за «Собаку», виноват зритель, который не давал нам покоя: «Если уж взялись за Шерлока Холмса, то как вы можете пройти мимо такого шедевра, как «Собака Баскервилей»?» Происходило всё это в эпоху, когда зрители ещё писали письма. На ЦТ стояли целые мешки писем с требованием продолжения. Но надо признаться, на этот раз меня не пришлось уговаривать долго. Вступили в дело «мистические» числа. До этого мы сняли два фильма — по две и три серии. Потом рассудили так: хорошо бы закончить цикл двухсерийной «Собакой», красивыми цифрами – три фильма, семь серий. Но, как вы знаете, это был еще не конец. « — рассказывал режиссёр Игорь Масленников
Если с Холмсом и Ватсоном было уже давно всё понятно, то с выбором актёров на другие роли всё было не так просто.
На роль Генри Баскервиля Масленников хотел пригласить Николая Губенко. Долго уговаривал его, но он почему-то отказался.
Когда начались съёмки, у оператора Юрия Векслера случился инфаркт. Режиссёру пришлось в срочном порядке искать ему замену. Павильонные съемки согласился провести Дмитрий Долинин, а Владимир Ильин затем снял всю натуру.
Никита Михалков в это время заканчивал картину «Родня», в котором снималась Светлана Крючкова, жена Векслера. Вот у них и родилась идея пригласить Михалкова на роль сэра Генри. Вообще-то Масленников и Крючкову не собирался приглашать: она была беременна, вот-вот должна была родить. Короче, Векслер и Крючкова его уговорили, и Масленников позвал Михалкова. После этого режиссёру пришло в голову сделать сэра Генри фермером. Так появился веселый, забавный, развязный персонаж в американском стиле.
«Михалков приехал ранним поездом и сразу же отправился на студию, хотя съемки должны были начаться только через 12 дней. Приехал не один, а со сценаристом, художником, актёром и режиссёром Александром Адабашьяном, с которым тогда дружил. И все эти 12 дней они болтались по «Ленфильму».
Адабашьяна, конечно, никто не ждал.
«Поначалу я не мог понять, зачем Михалков его привёз. Когда мы начали снимать, они стали что-то обсуждать между собой, шушукаться. И тут я догадался: Михалков не доверяет мне как режиссёру!» — рассказывал Масленников. — «Помню, явившись первый раз на съемку, Никита со свойственным ему размахом стал жаждать крови. По натуре он всё-таки лидер и по призванию – режиссер. Раскомандовался: «Ты пойдёшь сюда, ты – туда. » Что же мне было делать? Я не деспот и не диктатор, но на площадке должен быть один режиссёр, иначе ничего хорошего не выйдет. Пришлось цыкнуть на них. И они поняли, что я из себя что-то представляю. Михалков был счастлив. Потому что, кроме того, что он лидер и режиссёр, он еще и актёр, а актёру очень важно, чтобы у него был руководитель, чтобы его кто-то вёл и направлял, а он ни о чем не заботился – режиссёр всё придумает, всё подскажет. И вот Никита «поплыл» в этом счастье: «Так надо, скажи? Так надо стать? Туда поглядеть?» Так что лаской и из Михалкова можно сделать послушного ягнёнка».
Чтобы «нейтрализовать» эту гоп-компанию, необходимо было найти Адабашьяну занятие. И тут Масленникову пришла в голову мысль: «Пускай играет Бэрримора!» На эту роль ещё никого не утвердили. Так Адабашьян стал на площадке подчинённым режиссёру человеком, и ему уже некогда было обсуждать с Михалковым, правильно ли он снимает.
«Что касается Михалкова – у Никиты такой невероятный темперамент, он всё вокруг рвёт и мечет. Группа докладывала мне, что за смену он «уговаривает» бутылку коньяка и ничего не ест. Для такого здорового организма это сущие пустяки. На съёмках загнал лошадь до такой степени, что та просто рухнула наземь. У неё был обморок: она лежала с закрытыми глазами, не шевелилась, не дышала. Я даже подумал: «Всё, погибла!» Но Никита стал возиться с ней, после чего она вдруг открыла глаза, постепенно пришла в себя – и пошло-поехало! Он её поднял! Вот такой феноменальный человек».
«Меня многие упрекали, что я пригласил его на роль: мол, это не в стиле картины. Но мне кажется, что его органика – бешеное, темпераментное начало – очень хорошо вписалась в эту историю. Адабашьян же являлся для него своеобразным амортизатором, противовесом. Вот я и воспользовался их собственной интригой – шушуканьем за моей спиной – и втянул обоих в общую игру».
Свое участие в картине Адабашьян вспоминает с удовольствием. Особенно овсяную кашу, которую он с таким чувством раскладывал в этом фильме по тарелкам молодому Баскервилю и доктору Ватсону. Знаменитая фраза: «Овсянка, сэр!» стала его визитной карточкой:
«По сюжету нам необходимо было создать контраст между старой Англией и новой дикой Америкой. Сэр Генри (Никита Михалков) приезжает из Америки и попадает в совершенно другую среду обитания. Чтобы это показать, придумали ему прикид — волчью шубу, на столе мясо и вино и как противопоставление — традиционная английская овсянка. Получилось довольно забавно.
Каша, которую специально для фильма варила ассистентка по реквизиту, была такой вкусной, что по окончании съемок в павильон приносили еще одну кастрюльку для съемочной группы. При этом в перерывах между съемками к кастрюльке с кашей приставляли охрану, чтобы ее не съели раньше времени!
Чтобы веселее было играть, мы, актеры, придумывали по ходу разные приемчики. Например, я играл в паре с Соломиным и предложил ему добавить во взаимоотношения наших героев перчика: как бы между Бэрримором и Ватсоном есть такой внутренний конфликт — доктор подозревает дворецкого, а тот в отместку недокладывает ему овсянки. Такого «противостояния» героев не было в сценарии, это полностью наша придумка «.
Олег Янковский в роли Стэплтона оказался не только по причине какого-то отрицательного обаяния, но и как любимый актёр Масленникова – снимался у него до этого в нескольких фильмах.
А вот воспоминания Светланы Крючковой:
«Я прочитала роль, которую мне Масленников предложил, и поняла, что останусь без ребенка. Потому что эта героиня всё время рыдает. И текст у нее такой страшный – про каторжника, про брата. Я думаю, надо как-то сохранить ребенка. Муж с инфарктом в реанимации (Юрий Векслер), надо и того беречь, и этого. И я пошла парадоксальным путем. Я стала, говоря этот текст, улыбаться, смеяться. И получилось решение образа, решение роли. «Значит, убийца Селден – ваш брат?» Я говорю: «Да, сэр!» – и улыбаюсь. И начинаю рассказывать всю эту историю, часть которой придумал Саша Адабашьян: «Это был настоящий ангел, он просто попал в дурную компанию…» – это было всё дописано и сымпровизировано нами. А также та история про мальчика Генри, который очень любит овсянку.
Виталий Мефодиевич очень ревностно относился, что кого-то снимают крупным планом, а не его, как ни странно, хотя у него огромная роль и замечательный артист, и чего тут бояться, а у меня роль маленькая. И, например, вот эта сцена в башне, помните, когда Бэрримор подает знак моему брату, и я врываюсь, чтобы его защитить. И шандал со свечами был в руках у Соломина, и он меня все время поворачивал спиной к оператору. И Михалков подошел и так мне на ушко говорит: «Ты знаешь, ты не делай на репетиции, а сейчас будет съёмка, ты войди и возьми у него из рук вот этот шандал». Я так и сделала, только во время съёмки. Соломин растерялся, он спросил: «Значит, убийца Селден – ваш брат?» И я повернулась на Соломина, то есть спиной к оператору, потом развернулась на Михалкова, который хозяин, и сказала: «Да, сэр», – и таким образом оказалась на крупном плане в кадре. И на крупном плане сказала свой монолог. А Михалков потом очень смеялся и говорит: «Молодец, профессионал».
Но самой сложной задачей оказалось найти главную героиню фильма – пресловутую собаку Баскервилей.
«В подборе на эту роль нельзя было ошибиться — только появлением настоящего монстра в кадре получилось бы объяснить страх и ужас обитателей Баскервиль-холла, — рассказал Виктор Оковитый, художник комбинированных съемок. — Четвероногих претендентов отсмотрели нескольких. Методом проб и ошибок искали типаж — никто же не знал, как именно должна выглядеть собака в конечном итоге. Перепробовали псов разных пород, предлагали даже пекинеса с выцарапанным кошкой глазом, второй глаз при этом смотрелся очень безумно. Мы отсняли с ним несколько дублей, но результатом остались не удовлетворены. Придумали снимать в роли собаки Баскервилей телёнка, но быстро отказались и от этой затеи. Потом был вариант с догом. Его облепили светоотражающей лентой, которую клеят на дорожные знаки. Наклеили скелет собаки на животное и стали снимать на черном бархате. Посмотрели отснятые куски и расхохотались — получился просто «бегающий скелет».
После просмотра ролика режиссер Масленников сказал, что выход один — делать собаке маску. «Сначала мы думали покрасить всего пса фосфором, как написано у Конан Дойла. Сказали об этом кинологам, а те схватились за голову, дескать, это же испортит собаке нюх, ни один хозяин не разрешит красить свое животное химией, — вспоминает режиссер. — Она же немедленно весь этот фосфор с себя слижет. «
«А поскольку идея со светоотражающей лентой была моя, то мне и поручили делать намордник псу, — говорит художник Оковитый. — На черный бархат я наклеил лайт-скотч. С этим на голове и бежала собака в кадре. А вместо фосфора мы приготовили специальную вспененную смесь из стирального порошка и светоотражающего покрытия, соскобленного со скотча. Эту смесь я наносил на маску для собаки.
Со съемками мы намучились изрядно. Надев на дога светоотражающую маску, нужно было ее одновременно и снимать, и направлять на нее свет. Сзади камер поставили специальные прожекторы. Приготовились к записи. Но мы не учли одного: собака никогда не побежит на яркий свет. Животные вообще не бегут на огонь — это закон природы. Съемку опять отменили. Этот кадр мы снимали шесть раз!»
Никто и предположить не мог, что с животными так сложно работать на съемочной площадке. Казалось бы, простой эпизод — пуля попадает в собаку. Но ведь псу надо, как артисту, «отыграть» попадание пули, выпущенной из револьвера Лестрейда. Требовалось показать агрессивную реакцию собаки, а она по природе оказалась очень миролюбивой. Масленников предложил: мол, давайте сделаем из оловянной проволоки пульку и в собаку выстрелим, чтоб она встрепенулась. Ассистентка по актерам Наташа Яшпан, интеллигентная женщина, пристыдила режиссера, мол, вы петербуржец, как вы можете причинить собаке боль?!
Масленников, чтобы доказать, что пульки только немного взволнуют животное и не более, предложил стрельнуть ему в ногу. Пиротехник выстрелил и попал Масленникову в. чуть повыше бедра. ну вы понимаете. Игорь Федорович схватился за мягкое место, громко вопя! В общем, реакция была та еще, и все поняли, что стрелять в собаку нельзя. Придумали тогда такой ход: подкладывали под пса фанеру и резко выдергивали ее, чтоб дог споткнулся. Но он оказался хитрющим — почуяв подвох, подбегая к фанере, через нее перепрыгивал! Пришлось отснять более семи дублей, пока измаявшийся дог, устав прыгать, начал-таки спотыкаться.
Для коротких кадров собачьей морды на крупном плане пришлось изготовить бутафорскую голову собаки, которая и по сей день хранится в частной мастерской художника Маргариты Ясинской. Управлял куклой второй режиссёр Аркадий Тигай, всунув внутрь свои руки.
Маргарита Ясинская, художник-бутафор: «Глаза сделаны из ёлочной игрушки, челюсть я лепила. Чтобы это всё двигалось, там внутри шланг от душа. Внутри к нему прикреплены лесочки, они проходят через скрепочки, а ещё там внутри вешалка, чтобы удобнее было держать».
Кстати, в последней сцене актер Никита Михалков побоялся сниматься рядом с догом, поэтому собаку и Михалкова снимали отдельно, а потом кадры совмещали
В группе вспоминают, что собаке на съемках досталось по полной, но она мужественно все выдержала и стала любимицей группы. По словам актера Василия Ливанова, собака оказалась удивительной сладкоежкой — торт, привезенный на день рождения Соломина, она слопала вместе с коробкой, не оставив ни крошки.
«А потом на озвучивании долго колдовали над голосом собаки Баскервилей, — рассказывает звукорежиссер картины Ася Зверева. — Трудно сегодня восстановить «рецептуру». Использовали голоса льва, медведя, собаки, все это растягивали. Работа оказалась настолько сложной, что ее пришлось делать в Москве — в Ленинграде тогда не было хорошей аппаратуры «.
На поиски натуры для съемок «Собаки Баскервилей» режиссёр Масленников отправился в Эстонию.Там снимали и графство Девоншир, в котором разворачиваются события романа «Собака Баскервилей» и торфяные топи Дартмура. Баскервиль-холл снимали в Таллине, причем натурой служили два здания. В том эпизоде, где доктор Мортимер в исполнении Евгения Стеблова рассказывает легенду рода Баскервилей, фигурирует замок Глена. Именно здесь пленница Хьюго Баскервиля спускалась по плющу из окна башни замка.
Баскервиль-холл XIX века играл замок графа А.В. Орлова-Давыдова. Сейчас в нем располагается Музей истории Эстонии.
Источник